• 04Июл
    Метки: новости

    Розанова2аЕдинственной женщиной на большой групповой фотографии Соединенной комиссии Губернского земства и Городской думы по открытию в Перми университета, сделанной в день его открытия, была Таисия Васильевна Розанова. Фотограф запечатлел ее в центре первого ряда. По одну сторону от нее сидит товарищ министра народного просвещения В.Т. Шевяков, по другую — ректор Петроградского университета профессор Э.Д. Гримм и ректор Пермского отделения Петроградского университета (именно в таком качестве открывался университет в Перми) — профессор К.Д. Покровский.

     

    Розанова1а

    Таисия Васильевна Розанова. До недавнего времени мы знали о ней ничтожно мало. Знали, что она — родная сестра Николая Васильевича Мешкова, инициативе которого мы во многом обязаны появлению в Перми первого на Урале университета. Знали, что она активно помогала брату в решении этого вопроса и связанных с ним хлопотах. Всегда была рядом, всегда была в курсе планов брата, надежной и ответственной исполнительницей его важных поручений, особо доверенным связующим звеном между ним и Пермской городской Думой. Часто именно через нее Дума информировалась Н.В. Мешковым о продвижении дел по эвакуации в Пермь имущества Юрьевского университета (ГАПО, ф. 35, оп. 1, д. 307, л. 207, 210, 212, 213, 214, 269).

    Здесь следует напомнить, что первоначальным посылом к созданию университета в Перми была идея перевода в Пермь Юрьевского (Тартуского) университета, оказавшегося в прифронтовой полосе (шла Первая мировая война). Именно тогда, сделав полумиллионный взнос в пользу будущего университета, Н.В. Мешков взвалил на себя труды по реализации этой идеи.

    Накануне открытия университета, 28 сентября 1916 года, в докладе финансовой комиссии Пермской городской Управы в городскую Думу «По вопросу об ознаменовании открытия университета в Перми», наряду с возданием должного Николаю Васильевичу Мешкову, говорилось: «…глубокая признательность от Думы должна быть выражена… Таисии Васильевне Розановой, которая в сем деле была деятельной и усердной помощницей и положила много своих трудов и стараний, невидимых для посторонних лиц, но много содействовавших успеху открытия университета в Перми…» (ГАПК, ф. 35, оп. 1, д. 321, л. 56об).

    Желание больше узнать о Т.В. Розановой возникло у меня давно. В 1997 году мне удалось найти в Москве внучку Мешкова Ирину Васильевну Батюшкову и познакомиться с ней. В беседах с Ириной Васильевной выяснилось, что живет и здравствует в Москве правнучка Т.В. Розановой — Любовь Павловна Розанова, у которой хранятся дневники Таисии Васильевны. В течение года мы переписывались с Ириной Васильевной, и она пыталась получить эти дневники (моя переписка с Ириной Васильевной опубликована в журнале «Ретроспектива», № 4 за 2007 год). Однако в сентябре 1998 года Ирина Васильевна умерла, а ее внук — Константин Батюшков на мои письма не отвечал.

    Не отвечала на мои письма и Л.П. Розанова, адрес которой мне прислала Ирина Васильевна. Казалось, что эти связи безвозвратно утрачены.

    Однако в марте 2008 года произошло невероятное: мне позвонила из Москвы Любовь Павловна Розанова. Она сказала, что наслышана обо мне от Ирины Васильевны, очень хочет познакомиться со мной, передать сохранившиеся у нее документы, поделиться воспоминаниями о своей прабабушке. По словам Любови Павловны, документов достаточно много, но у нее не хватает ни сил, ни времени, ни специальных знаний, чтобы разобраться с ними. У нее большая трехкомнатная квартира, и она была бы рада, если бы я приехала к ней в гости и помогла в решении этого вопроса.

    Но встреча чуть было не сорвалась. Буквально за два дня до отъезда, когда уже были куплены билеты в оба конца, раздался ошеломляющий звонок из Москвы: Любовь Павловна сообщила, что заболела и не сможет меня принять.

    И все-таки я решила ехать: пусть будет хоть одна встреча, но и она может принести положительные результаты. Мне также хотелось разыскать на Введенском кладбище могилу Н.В. Мешкова. Вместе со мной в Москву ехала моя внучка — Ольга Кирьянова. На нее было возложено обеспечение технической стороны нашей миссии с помощью диктофона и фотоаппарата.

    Воскресным утром 11 мая 2008 года мы были в Москве, и сразу же я попыталась установить телефонную связь с Любовью Павловной, но удалось это сделать только вечером в среду. Договорились о встрече в пятницу, накануне нашего отъезда.

    В четверг мы побывали на Введенском кладбище, где благодаря ориентирам, сообщенным мне Любовью Павловной, сравнительно легко нашли могилы Н.В. Мешкова и Т.В. Розановой (они похоронены рядом). Возложили цветы, поклонились их памяти.

    В пятницу мы отправились на Бережковскую набережную, 4. Большой 12‑этажный дом сталинской постройки находится недалеко от Киевского вокзала. Ровно в 17:00, как и было обусловлено, я нажала кнопку звонка квартиры № 63. Дверь открыла красивая элегантная женщина, прической и статью напомнившая египетские фрески. Ни дать, ни взять — Клеопатра в возрасте «за». На вид ей было года 52 (как потом оказалось, я ошиблась на 10 лет).

    Я вручила «принимающей стороне» наши пермские сувениры: журнал «Пермский университет» с моей статьей об истории его открытия, календарь, изданный нашим краеведческим музеем, с прекрасной дореволюционной фотографией мешковского особняка и подсвечник из селенита. Некоторая напряженность первых минут разрядилась. Оля включила диктофон, который зафиксировал все, что нам рассказывала Любовь Павловна.

    Начала она с расспросов обо мне, моей семье, моих родителях. Потом достала небольшую пачку фотографий, извинившись за то, что не может сейчас ознакомить меня с основной массой документов, так как они находятся на антресолях.

    Среди фотографий оказалось три пожелтевших от времени документа, которые сразу же привлекли мое внимание. Один из них представлял собой подлинную выписку из метрической книги за 1904 год о бракосочетании Т.В. Мешковой и И.В. Розанова. Не менее интересными были и два других документа, позволяющих судить о личности и социальном положении избранника Таисии Васильевны: аттестат об окончании Иваном Васильевичем Московского университета в 1886 году и «Формулярный список» о его службе в Пермском акцизном управлении, датированный 1903 годом.

    Но подробно с ними я буду разбираться уже дома, в Перми (Любовь Павловна любезно согласилась отдать их мне). Тогда же все мое внимание было сосредоточено на нашем разговоре, на воспоминаниях Любови Павловны о родственных связях и перипетиях судеб Мешковых, Батюшковых, Розановых, а главное — о ее прабабушке — Таисии Васильевне.

    Мозаичные кубики воспоминаний Любови Павловны в сочетании с полученными от нее документами позволили сложить общую картину жизни и судьбы Таисии Васильевны и близких ей людей.

    Розанова3а

     

    Таисия Васильевна Мешкова родилась 14 октября 1864 года в том же городе Весьегонске, где родились ее старшие брат и сестра. Она была младше Николая Васильевича на 13 лет. До своего позднего замужества (в 39 лет) она жила в семье брата, вместе с его женой следила за ведением домашнего хозяйства, занималась воспитанием двух его дочерей — Таисии и Елены и детей своей старшей замужней сестры Надежды Васильевны Батюшковой. Муж Надежды Васильевны числился поверенным в делах Н.В. Мешкова в Самаре, получал за это соответствующее вознаграждение, но был человеком пьющим и не мог быть образцом для своих десятерых детей. В свою очередь, Надежда Васильевна активно занималась общественной деятельностью в Самаре, где ее благодарно помнят и до наших дней. Дети же подолгу гостили в просторном особняке своего дяди в Перми. По семейному преданию, Николай Васильевич каждое лето нанимал целый поезд, чтобы отправить весь этот выводок «на воды» в Кисловодск или в Италию. Помимо детей и Таисии Васильевны в поезде размещались «мамки-няньки», прислуга, кухня, багаж. Когда на станциях шумную компанию детей выводили размяться и погулять, станционная обслуга думала, что поезд везет какое-то детское учреждение.

    Занятость с детьми не мешала Таисии Васильевне быть в курсе всех дел и инициатив брата, который высоко ценил ее глубокий природный ум, деятельный характер, энергию и готовность к участию в реализации любых его начинаний.

    Любовь Павловна подтвердила также факт усыновления Николаем Васильевичем Мешковым двух своих дочерей, который был установлен сотрудниками нашего краеведческого музея по церковным книгам: девочки действительно были его кровными детьми, но появились на свет вне брака. По каким-то причинам совместных детей у Николая Васильевича и его первой жены — Веры Никаноровны — не было. От девочек этот факт тщательно и успешно скрывался: они считали Веру Никаноровну своей родной матерью, и она, в свою очередь, никогда не давала им повода усомниться в этом.

    Со своим будущим мужем Таисия Васильевна познакомилась в семье Александра Афанасьевича Фотиева, дочь которого, Лидия, впоследствии была секретарем В.И. Ленина. Любовь Павловна уверенно говорила, что познакомила их именно Лидия Александровна. Но здесь в семейное предание явно вкралась ошибка. Дело в том, что и жену А.А. Фотиева звали Лидией, Лидией Ивановной, и по возрасту она куда более подходила для доверительных отношений с Таисией Васильевной, нежели ее дочь, которой к концу ХIХ века не было еще и 20 лет (Н.Д. Аленчикова. Личный архив. Очерк о Л.А. Фотиевой для цикла «Соратники В.И. Ленина в Прикамье»).

    Иван Васильевич Розанов появился в Перми в 1886 году, сразу по окончании юридического отделения Московского университета. Ему было 23 года, и он уже был женат. В этом же году у него появился первенец.

    Согласно «Формулярному списку о службе», составленному в 1903 году, 1 января 1887 года он поступил на службу в Пермское губернское акцизное управление и к началу ХХ века прошел здесь путь от младшего помощника акцизного надзирателя до старшего ревизора при Пермском акцизном управлении. За успехи по службе он был удостоен в 1897 году ордена Святого Станислава III степени, а в 1901 году — ордена Святой Анны III степени.

    А.А. Фотиев ко времени начала служебной карьеры И.В. Розанова возглавлял Пермское губернское акцизное управление. Несомненно, как тогда было принято, после официального представления молодого коллеги, последовало приглашение супругов Розановых в дом управляющего для неофициального знакомства с семьей нового подчиненного. Взаимная симпатия переросла в дружбу домами, которая подкреплялась впоследствии и отношениями между детьми: у Фотиевых было шестеро детей, у Розановых к концу 1891 года было уже пятеро детей: три мальчика и две девочки.

    А.А. Фотиев, а впоследствии и И.В. Розанов, по делам службы часто общались с Н.В. Мешковым. Были и неофициальные приемы, на которых помимо жен присутствовала незамужняя сестра Николая Васильевича — Таисия Васильевна.

    Стали общаться и дети всех трех семей, младшие из которых были одногодками. Дети встречались и на обязательных по тем временам в каждой семье Рождественских праздниках, и во время общих прогулок в сопровождении взрослых, и на загородных весенних пикниках. Организатором и активным участником всех детских игр во время этих мероприятий была неутомимая Таисия Васильевна, которую обожали все дети. Каким-то неуловимым детским чутьем они угадывали под маской строгого, редко улыбающегося лица Таисии Васильевны большое доброе сердце и тянулись к ней, доверяя свои маленькие детские тайны, радости и печали.

    Розанова4а

     

    По словам Л.П. Розановой, Иван Васильевич овдовел в 1898 году. К этому времени старшему его сыну Николаю было 12 лет, младшему — Геннадию — шесть. В силу своего деятельного характера Таисия Васильевна не могла не принять участия в судьбе осиротевшей семьи. С первых дней она взяла на себя заботу о детях Розановых. По согласованию с братом она забрала детей в семью Мешковых, стараясь смягчить для них невосполнимую утрату.

    Безутешный вдовец, проживший в счастливом браке более 12 лет, Иван Васильевич невольно растерялся, когда на его попечении оказались пять малолетних детей, воспитание которых всегда находилось в руках его жены. Служебные дела часто требовали его присутствия в разных местах губернии, поэтому он благодарно принял помощь семьи Мешковых.

    Те, поистине материнские, забота и внимание, которыми окружила осиротевших детей Таисия Васильевна Мешкова, не могли оставить равнодушным сердце их отца. Постепенно чувство благодарности перерастало у Ивана Васильевича в глубокое преклонение перед душевными качествами этой женщины.

    Нам не дано узнать, как развивались их отношения в течение следующих шести лет, но 30 июля 1904 года они обвенчались в скромной церкви села Григорьевское Оханского уезда (таково было желание невесты).

    К этому времени старшему сыну Ивана Васильевича — Николаю уже исполнилось 18 лет, и он оставил родительское гнездо, став студентом медицинского факультета Московского университета. Остальные дети жили под отцовским кровом и по-прежнему нуждались в материнском руководстве и заботливом внимании, которыми все эти годы их окружала Таисия Васильевна. Дети прикипели к Таисии Васильевне, и она не могла представить свою дальнейшую жизнь вдали от них.

    После бракосочетания семья Розановых переехала в Ставрополь, но родственные связи с Пермью, с семьями брата и сестры от этого не пострадали. Таисия Васильевна по-прежнему оставалась объединяющим и связующим центром клана Мешковых, Батюшковых и Розановых, непререкаемым авторитетом в решении всех серьезных бытовых и семейных проблем. По-прежнему она опекала дочерей брата. Ее крестница — Таисия (Тина) стала ученицей художника Серова, подавала большие надежды, но заболела туберкулезом и поэтому, в надежде на исцеление, почти все время жила за границей, в Италии. Она часто писала Таисии Васильевне. По словам Любови Павловны, значительная часть открыток от нее сохранилась в семейном архиве. Елена (Леля) дружила с Наташей Розановой и подолгу гостила в семье своей тети.

    В семейных хлопотах и заботах шли годы. Все дети успешно окончили гимназии и получили высшее образование: стал врачом старший сын Николай Иванович, Евгений и Геннадий стали юристами, Наталия и Галина окончили Высшие женские курсы. Постепенно дети обзаводились семьями и покидали родительское гнездо. Большим переживанием для всего семейного клана была безвременная смерть от туберкулеза Тины в 1910 году. После нее осталось несколько живописных полотен, которые бережно хранились (и сейчас хранятся) в семье Таисии Васильевны. В 1914 году Леля Мешкова вышла замуж за своего двоюродного брата — Василия Николаевича Батюшкова. В 1916 году у них родилась дочь — Ирина. Та самая Ирина Васильевна Батюшкова, внучка Н.В. Мешкова, с которой мне довелось быть лично знакомой.

    В 1915 году, к началу пермской университетской эпопеи, Таисия Васильевна уже имела возможность на некоторое время оставлять мужа, чтобы участвовать в работе брата. С присущей ей неутомимой энергией и ответственностью она подключилась к главному делу всей жизни Николая Васильевича Мешкова. Об этом уже говорилось в начале нашего повествования.

    После революции супруги, как и Н.В. Мешков, остались в России и вместе со всей страной переживали все катаклизмы, сопровождавшие становление новой власти в стране. По‑разному сложились в послереволюционное время судьбы детей, воспитанных Таисией Васильевной.

    По словам Любови Павловны, в 1930‑е годы были репрессированы и погибли сыновья Надежды Васильевны Батюшковой. Сама она скончалась в начале 1920‑х годов, не дожив до этой трагедии. После ареста мужа дочь Н.В. Мешкова — Елена Николаевна Батюшкова — была вынуждена официально развестись с Василием Николаевичем, чтобы судьба отца не легла темным грузом на плечи их единственной дочери — Ирины. Хотя и без этого Ирина Васильевна долго не могла получить высшего образования как «социально чуждая» (впоследствии она стала геологом, защитила докторскую диссертацию, получила звание профессора, вела большую научную и преподавательскую работу).

    Пропал во время Гражданской войны второй сын Розановых — Евгений Иванович. Затерялась в безвременье младшая дочь — Галина Ивановна. В 1930‑е годы был репрессирован и погиб младший сын — Геннадий Иванович. Из пятерых детей Розановых выжили только двое: старший сын — Николай Иванович, ставший известным врачом, и Наталья Ивановна, по выходе замуж оставшаяся под родительским кровом в Ставрополе, а затем, вместе с родителями, перебравшаяся в Москву, где тогда уже жил Николай Васильевич Мешков.

    В Москве семья Розановых сначала поселилась в просторном доме Николая Васильевича в Козловском переулке у Красных Ворот. Но поэтапно дом был реквизирован. Мешкову оставили сначала один этаж, а потом — одну комнату, где он жил до последних дней со своей второй женой Екатериной Семеновной Бажиной. Она была на 40 лет моложе Николая Васильевича, была необыкновенной умницей и очень интересным человеком. По словам Любови Павловны, с ней Николай Васильевич был по‑настоящему счастлив до конца своих дней. Однако он продолжал поддерживать тесные связи с первой семьей, почтительно относился к Вере Никаноровне, обожал дочь и внучку, материально

    обеспечивал их. Но старая семья так и не признала Екатерину Семеновну. Официально свои отношения с ней Николай Васильевич оформил только после смерти Веры Никаноровны. Екатерина Семеновна скончалась в 1968 году, на 35 лет пережив своего мужа, и похоронена рядом с ним.

    Я поинтересовалась, как удалось женской линии Батюшковых и Розановых сохранить за собой эти фамилии, почему они не приняли фамилий своих избранников. По словам Любови Павловны, в семье Батюшковых присутствовал некий снобизм: они гордились своей дворянской фамилией и отдаленным родством с поэтом К. Батюшковым. Будучи замужем за архитектором Сергеем Александровичем Шиховым, Ирина Васильевна не захотела принять его фамилию и настояла на том, чтобы их общая дочь Алла была записана Батюшковой. Это способствовало развалу брака. Из-за этого же не состоялся брак между праправнучкой Н.В. Мешкова Аллой и Вячеславом Гордеевым. Их сын Константин получил фамилию Батюшков, а Гордеев покинул семью.

    Несколько иначе наследовалась фамилия Розановых. Старшая дочь Розановых — Наталья Ивановна — вышла замуж за прибалта и родила дочь Елизавету Эрвиновну (в семье ее почему‑то звали Анусей), будущую мать Любови Павловны. По словам Любови Павловны, ее дед был или репрессирован, или выслан из страны. В анналах памяти прибалтийская фамилия деда не сохранилась. Чтобы не привлекать к себе внимания известных органов, Наталья Ивановна вернула себе девичью фамилию и изменила фамилию дочери. Мне не довелось узнать, почему осталась Розановой сама Любовь Павловна.

    Таисия Васильевна и Иван Васильевич Розановы прожили в мире, счастье и согласии без малого 30 лет, вплоть до смерти Ивана Васильевича в 1930 году. После его смерти Таисия Васильевна продала дом в Ставрополе, и семья окончательно перебралась в Москву, приобретя здесь комнату в коммунальной квартире. В этой комнате Таисия Васильевна, Наталья Ивановна и маленькая Лиза‑Ануся перенесли все тяготы предвоенного и военного времени. Здесь же в 1946 году родилась и Любовь Павловна.

    В 1933 году умер от рака Николай Васильевич Мешков, главная моральная и материальная опора семейного клана. Бремя семейных проблем приняла на себя Таисия Васильевна.

    До конца своих дней Таисия Васильевна оставалась цементирующим и мозговым центром своей родни. Всегда на первом плане у нее была забота о близких, об их будущем. Жертвенность, стремление к деятельному вмешательству в облегчение чужих судеб — были неотъемлемой частью ее натуры.

    Любовь Павловна называла ее «убежденной толстовкой», очевидно, подразумевая именно эти ее качества. 14 октября 1955 года, в окружении родных и друзей, Таисия Васильевна Розанова отметила свой 91 год, а 27 ноября 1955 года она ушла из жизни. До последних дней она вела активный образ жизни, сохраняла ясность ума и прекрасную память.

    По словам Любови Павловны, «умерла она в совершеннейшей нищете, но буквально на сокровищах»: Таисия Васильевна сохранила на «черный день» для семьи все драгоценности, когда-то подаренные ей мужем и братом. Именно на деньги, полученные за эти драгоценности, практичная Елизавета Эрвиновна купила квартиру в строящемся кооперативном доме на Бережковской набережной, в которой сейчас проживает семья ее дочери.

    Красивую жизнь, жизнь для людей, прожила Таисия Васильевна Розанова — замечательная женщина, достойная сестра своего брата.

    Мы же не перестаем надеяться, что со временем и ее дневники, о которых мне писала И.В. Батюшкова, и ее переписка, и картины ее племянницы — Таисии Николаевны Мешковой будут переданы в Пермь и займут свое место в экспозиции нашего краеведческого музея, существенно пополнив наши знания об окружении и семейных отношениях Николая Васильевича Мешкова.

    Наталья АЛЕНЧИКОВА, историк-архивист.
    Все материалы, использованные при подготовке публикации, переданы автором в Пермский краевой музей.
    Впервые опубликовано в журнале «Ретроспектива», № 4 за 2009 год, перепечатывается с разрешения автора.

    Поделиться
    Класснуть
    Запинить